Перестройка по-американскиОсобенность нынешнего американского цикла в том, что он очень болезненно ударил по рынку недвижимости и привел к его стагнации на крайне низком уровне. Строительство односемейных домов против пика упало в четыре-пять раз и вряд ли в обозримом будущем восстановится до уровня 2006 года. Закладка новых домов на протяжении вот уже трех лет не показывает никаких подвижек к росту (см. график
.
Строить столько жилья в прежних объемах американцам попросту не нужно.
Несмотря на то что благодаря снизившимся ценам на недвижимость и ипотечным ставкам доступность жилья ныне высока как никогда, спрос на него остается низким. Очевидно, высокая безработица тоже накладывает свои ограничения на принятие решений (и заемщиком, и кредитором): стоит ли залезать в ипотеку, когда риск потери работы столь велик?
Правда, само строительство дало лишь четверть общего снижения занятости в кризисном 2009 году и около трети — в околокризисных 2008–2010-м (см. график 9). Но, как можно понять из этого графика,
схлопывание рынка недвижимости зацепило и всю сложившуюся вокруг него инфраструктуру — риэлтеров, финансистов, всевозможных дизайнеров и прочих. Итогом стало необычайно широкое распространение сокращения занятости по секторам экономики.
Вместе с «обычными» для всех послевоенных рецессий сокращениями в промышленности и строительстве — в секторах, традиционно быстро реагирующих на циклически перепады конъюнктуры и спроса,
оно впервые коснулось торговли, финансов, а также деловых и профессиональных услуг.Множество кормившихся тут людей с трудом находят себя в других секторах. В чем-то случившееся с экономикой США начиная с 2007 года отдаленно напоминает процессы, которые происходили в экономике стран, образовавшихся на развалинах СССР в начале 1990-х. Тогда тоже оказались ненужными многочисленные специалисты, прежде успешно трудившиеся в оборонных отраслях, всевозможных НИИ, раздутом инвестиционном комплексе, в последнее десятилетие существования СССР работавшем откровенно вхолостую, — чтобы задействовать вновь создаваемые производственные мощности, чрезмерно ресурсоемкая экономика уже не оставляла свободных ресурсов, ни материальных, ни трудовых.
Осознание того, что составлявшие единственный нажитый «капитал» профессиональные навыки и знания теперь не востребованы и никогда не понадобятся в будущем, приходило не сразу. Ко многим сокрушающимся о «развале империи» оно не пришло и сегодня. Это привело к необычайно длительному, растянувшемуся на десятилетие, трансформационному спаду.
В структурном провале плановой экономики нет ничего удивительного. Ведь она способна «услышать» сигналы обратной связи, увязывающие структуру производства с потребностями, и адаптироваться к ним единственным способом — через доведение диспропорций до точки, когда наступает развал.
Но и в рыночной экономике США в декаду 1995–2005 годов, похоже, имел место явный структурный провал. Фантастически быстрыми темпами разраставшееся жилищное строительство было поддержано кредитным бумом (ипотечным пузырем). Это позволило сектору на какое-то время
развиваться без учета ограничений со стороны платежеспособного спроса населения, «не слышать» их. Как раз по причине бума в секторе недвижимости выход из кризиса начала 2000-х, последовавшего за пузырем «новой экономики», оказался очень быстрым. Два бума практически плавно перетекли один в другой, с очень неглубокой и короткой рецессией 2001 года — всего три квартала, из которых небольшой спад ВВП был лишь в первом и третьем. Это породило даже представление о «великом успокоении» волн деловой активности (great moderation) по причине более грамотных действий макроэкономических регуляторов. Но вера в мощь экономической науки оказалась иллюзией.