Долг дежурного по Пьемонту согнал с уютного дивана и привел в места, чтущие подвиги прадедов-флотоводцев. На месте бутылок с золотыми галунами и шевронами зияла рваная дыра, словно после точного торпедного залпа. Латать пробоину в ассортименте торговая братия, в отличие от морской, не спешила. Типичная представительница неторопливого сухопутного племени расположилась напротив и увлеченно читала … Кого? Натурально, Бенаквисту. В переводе Морозовой.
– Слышь, Леонидовна, – оторвала влажные глаза с поволокой от томика продавщица. – Будто с меня списано. И отдел мороженой рыбы, и винно-водочный, где всякая нищета тянется к хорошему. А какой стиль! «Что мне нравится в этом бароло, так это аромат той земли, где вырос этот виноград, чувствуешь?»
– Еще как, – отозвалась напарница. – Совсем надо не дружить с головой, чтобы тратиться на такое дорогущее вино.
– Это в тебе кьянти говорит, – отмахнулась любительница изящной словесности. – Много вы понимаете.