Як былу сапрауды у СССР.]До начала 1980-х гг. руководство страны рассматривало ЛПХ как маловажный придаток общественного производства и зачастую жертвовали интересами подсобных хозяйств ради развития общественного колхозов и совхозов. Например, в свете решений правительства о расширении посевных площадей под зерновыми и овощными культурами и о строительстве инфраструктуры многие колхозы и совхозы начали свертывать и даже ликвидировать пастбища. В ЛПХ сразу же возник острый дефицит кормов. Вот как описали рабочие совхоза «Терек» Моздокского района Северо-Осетинской АССР возникшую ситуацию: «Распахали и засеяли у нас всю землю, на пастбище ничего не оставили. И вот теперь пасёт каждый свою корову, водит её на верёвке по лесополосам» [16, л. 5]. Подобная проблема появилась во всех частях страны, например, в совхозе «Каясанский» Щучанского района Курганской области: «В 1969 году совхоз, якобы по распоряжению вышестоящих организаций забрал эти земли для распашки под посевы, и наш скот оставили без выпаса» [17, л. 64]. Сельские жители жаловались, что корову оставалось пасти прямо на улице [18, л. 72], а часто – было совсем негде [19, л. 70]. В некоторых хозяйствах, например, в совхозе «Ново-Александровский» Московской области директор не только отказался выделить для личного скота пастбище, но даже издал приказ о запрещении выпаса [20, л. 16]. В некоторых местах даже запретили продавать корма населению. Жительница села Компанеевка Кировоградской области Шептеките А. Д. изложила в письме в газету «Сельская жизнь» свой разговор с председателем райпотребсоюза в 1978 году: «Где можно купить зерна для шести кур? – Не продаём Есть указание обкома – для продажи населению ни единого килограмма» [23, л. 8]. Подобные письма поступали в газету и из Харьковской области [24, л. 28], и из Краснодарского края [25, л. 3]. Проблема кормов для сельского населения оказалась практически нерешаемой: «Кормов совхоз не даёт, в магазинах не продают» [26, л. 47]. Населению приходилось скармливать скоту хлеб. Житель Новодугинского района Смоленской области Жариков С. Е. излагал: «В нашем районе хлеб и другие продукты скармливают скоту все: и рядовые рабочие, и специалисты совхозов, и секретари парткомов, и руководители хозяйств. Скармливают потому, что нет другого выхода» [27, л. 8]. Об этом писал и житель Бурятской АССР Седуков Ф.: «У нас в Бурятской АССР тоже хлеб скоту скармливают повсеместно. С июня по октябрь, когда свиньи растут и больше употребляют хлеба, особенно возрастает продажа хлеба» [28, л. 11]. Было распространено хищение кормов с колхозных и совхозных ферм. Об этом подробно писал рабочий совхоза «Константиновский» Донецкой области Данилов Г. Л.: «Ни одна доярка не уходит домой без ведра дерти, а то и два прихватит. Да ещё бригадиру надо, занесут и ему домой. Такая же неприглядная картина и на зерноскладе. В зимнее время скотники работают на подвозке кормов. Грузят со склада мешки с комбикормом, обязательно затаривают мешок килограммов на 70 – 80 для себя м везут "до дому". Это считается законным. Тут же присутствует бригадир, но он спокойно смотрит на всё. И так каждый день. Если подсчитать, сколько уходит за месяц дерти и комбикорма, получится такая картина: подвозчики – 2100 кг, бригадир – 500 кг, доярки (а их восемь) – 2400 кг. Итого 5000 кг. Пять тонн в месяц только по одной бригаде. А всего 5 бригад. На воровстве держится всё село Степановка» [29, л. 16]. По мере распространения бесхозяйственности колхозов и совхозов повсеместно наблюдалось нарастание обязательных закупок за счёт ЛПХ. 11 мая 1971 года в газете «Сельская жизнь» была опубликована статья «Масло ... в кругообороте», в которой описывалось выполнение неким райисполкомом обязательных закупок масла путём принуждения жителей к сдаче масла, вырабатываемого в ЛПХ. Жителям, не имеющим коров, приходилось покупать масло в магазине и сдавать на маслозавод. Статья получила широкие отклики [30, л. 60]. Изложенные факты читатели подтверждали в своих письмах в ту же газету: «У кого есть корова, тот должен сдать в колхоз по 4 кг коровьего масла и по 20 штук яиц... Колхозники, не имеющие корову, покупают его по государственной цене в магазине, но несут его в колхоз, сдают по пониженной цене, терпят убытки по 3 рубля от сданного масла» [31, л. 32]. Фактически, рассматривая ЛПХ как резерв для общественного производства сельскохозяйственной продукции, местные органы и хозяйства использовали все меры, включая незаконные, для принуждения сельских жителей сдавать продукцию. Колхозники Куменского района Кировской области жаловались: «Первый секретарь райкома категорически запретил выдавать нам справки на мясо животных из личного хозяйства, которое мы хотим продавать на колхозном рынке. От нас требуют сдавать живой скот в заготконтору, чтобы район выполнил план по мясу» [32, л. 145]. В Хотынецком районе Орловской области некоторые товары продавали только в обмен на сдачу яиц и молока: «В магазине № 23 Хотынецкого райпотребсоюза за куль пшеничной муки нужно сдать от 75 до 100 куриных яиц. Комбикорма продают только тем, кто сдаёт молоко» [33, л. 65]. В некоторых местах действия администрации можно было даже определить, как экстремистские. Как излагали жители Солнцевского района Курской области: «Для выполнения плана районное и местное руководство заставило нас сдавать молоко от личных коров. Ездят всем активом вместе с председателем колхоза им. Чапаева т. Сараевым и требуют немедленно сдавать не менее шести литров с каждого двора. Некоторые женщины объясняют, что у них не хватает молоко даже детям, а они отвечают: "Что мне твои дети, нам надо план выполнить"» [34, л. 148]. Колхозники Андреевского района Талды-Курганской области тоже жаловались: «Недавно по решению Герасимовского сельского Совета нас обязали продать государству по 250 литров молока. Это очень много, особенно для больших семей. Нам сказали: "Если не выполните решение, то ваши дети будут исключены из детского сада, а коровы лишаться выпаса"» [35, л. 18]. Личные подсобные хозяйства также сильно страдали от усиления ведомственности. Интересы транспортных, строительных и торговых организаций, которые усилились в ходе косыгинской реформы, негативно влияли на государственные закупки сельскохозяйственной продукции у населения. Вот, что писал по этому поводу работник совхоза «Поспелихинский» Поспелихинского района Алтайского края Запряхов А. И.: «За килограмм картофеля заготовительные организации начисляют нам 13.5 копейки. По такой цене выписывается квитанция. При расчёте же по 3.5 копейки с килограмма недоплачивают. Объясняют так: эти 3.5 идут на доплату заготовителям, на уплату за погрузку, вагоны, транспорт и т. д.» [36, л. 11]. Стремясь к дополнительным доходам, заготовительные организации всеми мерами сокращали расходы, что привело к тому, что материально-техническое и транспортное обеспечение часто отсутствовало. При этом заготовительные организации заботились только о выполнении планов заготовки, а о перевыполнении они даже не задумывались. В результате во многих случаях сельские жители, даже при имеющимся у них желании, не могли сдать свои продукты. Житель города Жданов Донецкой области Жидов Ф. П. писал: «Очень плохо работают заготовители. Картофель не принимают совсем, а для яиц часто не бывает тары. С просьбой решить эту проблему я обращался к местным заготовителям. Они утверждают, что план по закупке яиц они выполняют, а в перевыполнении его не заинтересованы» [37, л. 127]. Судя по письмам, работники заготовительных пунктов, чуть ли не повсеместно отказывали сдатчикам: «Нам приёму скота ограничивает областная база…[38, л. 40] Нет плана, нет заявок от мясокомбинатов, не поданы вагоны поставщиками…» [39, л. 19] Плохая работа с заготовками приводила к колоссальным потерям. Как описал житель Новооскольского района Белгородской области Бондаренко Я. А.: «Недавно мне, 76-летнему старику, пришлось просидеть пять дней у ворот Новооскольского внизавода, чтобы сдать яблоки на переработку. Но сдать их так и не удалось, они начали гнить. Высыпал я эти яблоки под забор догнивать и ушёл домой ни с чем. 16 мешков, примерно шесть центнеров, хороших фруктов погибли» [40, л. 38]. В своём письме в ЦК КПСС главный редактор газеты «Сельская жизнь» точно определил суть проблемы: «Такая позиция, направленная только на получение ведомственной прибыли, не способствует росту мясных резервов страны» [41, л. 37]. Из-за трудности с сдачей продукции многие владельцы подсобных хозяйств были вынуждены сокращать поголовье скота. В 1968 году в Новоалександровском районе Ставропольского края заготовители отказались принять откормленных свиней, так как их негде было перерабатывать. В 1969 году жители попросту перестали держать свиней для продажи. Такие факты имели место и в других районах края [42, л. 32].
Правильная ссылка на статью: Чжуан Ш. — Личное подсобное хозяйство сельского населения СССР в середине 1960-х – середине 1980-х гг. // Исторический журнал: научные исследования. – 2018. – № 5. – С. 139 - 154. DOI: 10.7256/2454-0609.2018.5.27406 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=27406
