МУЗЫКА КОТОРУЮ МЫ СЛУШАЕМ!!!

Игорь Растеряев - питерский артист, поющий под одну гармонь нехитрые и привязчивые песни про комбайнеров, водку и богатырей всколыхнул рунет в конце лета 2010 года.
Родился 10 августа 1980 года в Ленинграде.
В 2003 году окончил Санкт-Петербургскую Государственную Академию Театрального Искусства.
Лауреат Всероссийского конкурса артистов эстрады-2006
Актер Санкт-Петербургского государственного музыкально-драматического театра «Буфф».
Первый официальный концерт Игоря Растеряева прошёл 23 сентября 2010 года в Москве, в клубе «Контакт». На концерте присутствовали друзья исполнителя, ставшие прообразами героев его песен. Игорь исполнил ряд старых песен, записи которых были в разное время выложены в интернет, и новые, до этого не исполнявшиеся песни.
5 февраля 2011 года был презентован дебютный альбом Игоря «Русская дорога» в клубе «Milk» (Москва)
Актер, артист, интеллигент просто по факту профессии, он, конечно, строит утопию, воспевает лихую и горькую деревню, которой уже почти не осталось, — понятно же, что на деле это скорее похоже на роман «Елтышевы», чем на песню «Комбайнеры». Но это возвышающий обман, важный, нужный. Это трагически-жизнеутверждающая музыка: «когда мы отступаем, это мы вперед идем»; по выражению коллеги Петра Фаворова, «песни народа в отступлении». В этих песнях есть от чего поморщиться, но на круг они все за добро и за жизнь; и можно сколько угодно проводить параллели с «Любэ» или «Сектором газа», но у тех никогда не получалось произносить заветные запрещенные слова на букву «р» так, чтобы они звучали весело и гордо, с настоящих больших. У Растеряева — как у Высоцкого, как у Шукшина (авансом, да, но все же) — пока получается. Не исключено, что это пустые надежды, но Растеряев, быть может, намечает третий путь для новой массовой эстрады: пока кое-как обустроившаяся городская культура порождает музыку для тех, кому до 30 (социальный хип-хоп), и для тех, кому за 45 («жизненный» постшансон в формате артистов Ваенги и Михайлова), он выходит в поле — и обнаруживает под ногами все такую же черную землю, а в этой земле — все те же ромашки, все те же родные кости, все такое же звонкое слово.