Грузия

Ночной Тбилиси

Ночь приходит полновластной хозяйкой, уверенной поступью, накрывающей свои владения темной шалью. Темнота падает на город мягко, быстро и неотвратимо. Ты успеваешь войти в подъезд еще засветло, а поднявшись на свой этаж, уже включаешь в квартире свет. И только далеко на горизонте горные вершины еще играют отблесками садящего солнца.
Но темнота, пришедшая в город, она не пугает, не настораживает. Она уютная, тёплая и добрая. В ней слышны обрывки голосов засыпающего города. Если прислушаться можно услышать голос мамы, из далекого детства, поющей «Спи младенец мой прекрасный, баюшки-баю. Тихо светит месяц ясный в колыбель твою».
Темнота, расшитая огнями ажурных фонарей, фарами машин, отблесками из окон кафе, подсветкой Нарикале и Куры зовет одеть кроссовки и выйти из дома. Спускаясь по Ботанической, по неровной брусчатке проходя под ажурными балконами домов выходишь на отличающую разными цветами набережную Куры. И можно свернуть к серным баням, после которых диализный откат уходит в небытие, и так приятно сидеть на скамейке у выхода, прихлебывая из прозрачной фарфоровой кружи чай, с вареньем из фейхоа. Одно из открытий позапрошлого года, к слову. Ощущая, как уставшие за день ноги, прошедшие от Площади свободы до диализного центра у 300 арагвинцев, начинают наполняться силой и слегка гудят, от их энергии которая в них вошла.
Можно свернуть налево, и в Пасанаури купить десяток хинкали и 100 грамм ореховой чачи. Щедро, от души присыпав хинкали черным перцем и вгрызться в плотный бок, захлебываясь ароматным бульоном.
Перекинутся парой слов с барменом, с горечью понимая, как же мало я пока знаю грузинских слов, и как удивительным образом получается найти общий язык с грузинами. Нет, не только с официантами и барменами.
Мы пели на Мосту мира «Родина моя - Белоруссия», и к нам подошел молодой парень, приглашая на прогулку на катере. С трудом вплетая в грузинскую речь русские слова. Ему на помощь пришел прохожий, который перевел нам его речь. А услышав «У нас есть вино, и мы хотим петь, песни из дома», активно жестикулируя стал ему переводить. А потом сказать нам «Простите, он не знал, хорошего Вам отдыха». И широко улыбаясь пошел по своим делам.
А можно упасть в метро, гораздо более глубокое чем в Минске и подняться на Проспект Давида Агмашенебели, купить в Макдаке порцию мороженного. По большему счету единственное что можно там есть, тем более в Грузии.
И неспешно пойди к пешеходной зоне, расцвеченной огоньками фонариков, висящих прямо на головой. Из-за чего, темнота, растворяется в теплом свете, и остается только вверху, над головами.
Но стоит только свернуть в переулок, как ты опять попадаешь в царство ночи. Где в подъездах вспышками расцветают огоньки сигаре. И можно войти во дворик с выставленной на стол простой закуской - сыром, помидорами и разумеется хлебом-шоти. С сидящими на пластиковых стульями жильцами.
И остаться там до утра, на путанном грузинско-русско-английском, а ближе к утру, когда на столе появилась чача, еще и на белорусском языке находить общие для всех темы «мама уже не молодая, но какая молодец, дай ей Бог здоровья, а папа ушел и его очень не хватает. Да, я знаю, что маме бы у вас понравилось. Ты знаешь, если бы не мои заморочки с организмом давно бы переехал в Грузию. Купил бы виноградник, и делал бы вино, водил бы туристов. Потому что Грузию за день не понять, не ощутить. А так хотелось бы, чтобы еще больше друзей, узнали, что такое Грузия. Так выпьем же за это!».
А можно подняться к Нарикеле, либо пешком, что более правильно, и позволяет понять и ощутить силу старых стен. Либо на канатке подняться вверх, и прийти к ногам Мамы-Грузии. Которая снисходительно смотрит на своих детей, шумящих, поющих, влюбляющихся где-то внизу.
Пройти ближе к крепостным стенам, и прихлёбывая красное терпкое вино, усесться на краешке стены, свесив ноги в пустоту. И сами собой зазвучат слова:
жужуна цвима мовида,
диди миндори данама.
данама, данама, данама,
диди миндори данама.
Пусть неловко, с дичайшим белорусским акцентом, но от души, и поэтому уместно. А стены будут слушать, понимая и принимая.
А потом небо начнет светлеть, и станут проявляться дома и улицы внизу. И ночь растворится, оставив после себя привкус волшебства. И желание завтра опять окунуться в Тбилисскую ночь.

Утренние перекусы в Тбилиси
Это сложно описать, потому как вкусовой организм описать вообще словами проблема. Но я попробую.
Вот представь, утром, ты спускаешься из своей квартиры в тенистый дворик, здороваешься с соседями, которые заняты своей жизнью. Кто-то белье стирает и вывешивает, кто-то курит г балконе, кто-то кофе пьет – это самые опасные люди во дворе, мимо низ пройти практически нереально. Обязательно предложат кофе, а кофе в домашних условиях варится, такой что ложка стоит, и почему-то яркий ореховый оттенок, и к микроскопической кружечке, обязательно стакан ледяной воды. Такое бывает не во всяком кафе, с проспекта. И кофе просто ядерной крепости, от этой микро кружечки, ты прямо чувствуешь, как энергия начинает бежать по венам, а сердце танцует в груди лезгинку. И кто вообще только проснулся?
И сам собой завязывается разговора, а куда иду, а зачем? Да вот хочу хлеба к завтраку купить. И после этих слов начинается легкая суета: «Никуда не ходи, пей кофе, сейчас покажу, где правильный шоти делают».
И кофе неспешно допивается, и трубка докуривается за компанию с сигаретой хозяина.
Спускаемся вниз, за углом дома микро-пекарня, буквально 2 на 2 метра, электрическая печка, полураздетый смуглый парень, девушка в переднике и косынке. Жарой из окошка пышет как от вулкана. Оба сверкают белозубыми улыбками. Между соседом и пекарями начинается бурная дискуссия, как положено – руками машут, шумят, кричат.
Потом она также быстро затихает, обе стороны улыбаются друг другу, и протягивают мне пакет, в котором 3 шоти. Я удивляюсь «Зачем так много». На что сосед отвечает «Еще мало будет». И ведет покупать ткемали, и свежий сыр, слабо соленый, истекающий рассолом, буквально в двух метрах.
Приходишь домой, сосед удобно продолжает пить кофе на террасе, наслаждаясь смесью его ароматов, и утренней свежестью.
Что вообще такое ткемали? Это один из божественных соусов Грузии, самые вкусные те, что продают хозяйки, которые их делали своими руками. Магазинные варианты дома конечно прекрасны, но в Грузии никуда не годятся. Это ярко выраженный кисло-острый вкус, причем, когда покупаешь ткемали, можешь пробовать, и выбирать острее, или кислее.
Ты наливаешь густую, зеленоватую жижу, которая своим ароматом уже вызывает слюноотделение. А потом отламываешь кусок шоти, а у него корочка такая хрустящая, ломкая, а внутри он еще горячи, ноздреватый такой. И щедро цепляешь ткемали им, и рот переполняется слюной от сочетания пресного хлеба и кисло-острого соуса. А потом берешь сыр, который пахнет рассолом, в котором он лежал еще сегодня, а только вчера был сделан, и забрасываешь ломтик в рот. После чего ты можешь только мычать от удовольствия. И повторяешь процедур.
И как-то само собой, все что ты купил, и думал, что останется на вечер, оказывается съеденным. И ты вроде наелся, и напился еще и чаем, а еще хочется. И ты обречённо вздохнув идешь к пекарям за добавкой.
А на террасе, напившийся кофе сосед, смеется «Я же тебе говорил, что не хватит! Идем покажу где вино правильное продается!». И после этого завтрак переходит в совершенно другую стадию. Если не взять себя в руки, он перейдет в обед, потом будут песни в сумерках, и соберутся соседи, и их друзья. И планы погулять по Тбилиси сами собой отменятся. И в общем-то это не расстроит.
А на следующее утро, выйти из двора незаметно будет практически не возможно, и придется приложить много усилий, чтобы выйти в город.

Обед

Рано или поздно, приходит тот момент, когда вставшее в зенит Солнышко начинает плавить асфальт, и жечь ну совершенно безбожно, а тенистые аллеи с их уютными скамейками перестают радовать в той мере, как это было утром.
Да и то, то ты на ногах с самого утра начинает сказываться. Ноги, исходившие не один километр годят, нос алчно принюхивается к ароматам готовящейся пищи, парящим по округе.
И вообще можно уверенно зайти пообедать в любое заведение города, будет однозначно вкусно и качественно. Но лучше присмотреться к тому, куда идет обедать местные жители. Эти дуканчики, кафешки и прочие хинкальные могут выглядеть непритязательно, и зачастую официанты не будут понимать русского, либо английского. Но голодным уйти точно не получится.
Вечер еще не скоро, с его музыкой, вином, вечерними платьями у дам. А сейчас просто хочется переждать жару, ну заодно и дать отдохнуть ногам. Ну и само собой перекусить, и в планах даже близко нет, заказывать что-то особо сытное, и плотное.
Забегая вперед ни разу не получалось просто перекусить.
Разумеется, берем хинкали, кто-то берет калакури, кто-то, мтиулури. Но заказ делается из расчета 10 штук на мужчину и 5 штук и на даму. И разумеется, чачи, минимум 200 грамм, знаете такой с виноградным послевкусием, правильной. Что пьется как вода, а потом взрывается жаром, где-то в области желудка, а во рту, вкус свеже сорванного с лозы винограда, в самую жару, когда виноградинка кажется просто лопнет от переполняющей ее сладости.
На что официант с мешая грузинские, русские, английские слова объясняет, что у них есть чача виноградная, дубовая, медовая, ореховая, мятная. Переглянувшись с другом, просим принести по 100 грамм каждой, ибо будем пробовать. А шоти пожалуйста вместе с ткемали, и еще сацебели, поострее, и нарезку сыра (уже дамы требуют).
И разумеется лимонада, минимум по одной бутылке на человека. Еще до первой поездки в Грузию, я удивлялся, страна вина, какой лимонад? О чем вы???
А вы пили настоящий грузинский лимонад? Не то что продается у нас в Беларуси, а именно разлитый в благословенной Грузии. Это концентрированное детское воспоминание. Очень похожий продавался в далекие детские годы, из стеклянных колб. А за прилавком еще стояла продавщица в белом халате с высокой прической. И ты ей в своей ладошке протягивал монетку, чтобы на несколько минут выпасть из реальности от налитого в стакан шипящего, стреляющего в нос удовольствия. И каждый раз, когда я пью этот лимонад, я не просто утоляю жажду, а проваливаюсь пусть на несколько секунд в то счастливое время.
И пока хинкали купаются в кипятке, ледяная чача, разливается по рюмкам, чтобы вкусно заесть ее хлебом с завернутым в него ломтиком сыра, и щедро намоченным в соусе. И сами собой строятся планы, что мы сегодня еще не увидели, и куда пойдем.
Но тут приносят несколько больших тарелок, на которых исходят паром хинкали. И ты быстро закидываешь в себя рюмку чачи, и дрожащими от предвкушения руками выбираешь хинкаль который смотрит на тебя, вальяжно развалившись поверх других. Ты хватаешь его за хвостик, впиваешься ему в бок, и захлебываясь, давясь и чавкая (к черту приличия! Не до того!) пьбешь обжигающий, острый, ароматный бульон. Чтобы потом, отдышавшись, уже спокойно доесть мясо и тесто. По мере насыщения, уже начинаешь присыпать хинкаль черным свеже молотым перцем, для вкуса, макать его в сацебелеи. А к тому моменту, когда хинкали заканчиваются, приходит приятная сытость, не та, когда ты объелся, и хочется завалится в холодок и пару часов поспать. А состояние, когда ты зарядился силами, отдохнул и готов исследовать город дальше.
Но тут подходит официант и спрашивает «А что вы кушать будете?»….. И как-то само собой, дамами заказывается овощной салат, с орехами, и вкуснейшими помидорами, и форель на углях, и харчо с чакапули для мужской части компании, что уже сидеть просто так? А шашлыки у вас есть? А можно еще вина, и еще чачи? И как-же без лимонада!
Слишком все вкусно, аппетитно, щедро. Ни разу не получалось просто перекусить в обед в Тбилиси.

Тбилисские дворики

Важнейшей частью облика Тбилиси, да и вообще ключом к его пониманию, и понимаю людей, там живущих являются старые Тбилисские дворики. Украшенные резными балконами, увитые зеленью, зачастую с хрипящими и шипящими колонками во дворе, из которых так вкусно утолять жажду в летнюю жару. В этих двориках живут огромной семьей, несмотря на то, что зачастую не являются родственниками. Это совершенно удивительный, и обособленный мир.
По августовскому пеклу, мы брели по узким улочкам, временами отдыхая в тени деревьев, и практически случайно заглянули в узкий проход, ведший внутрь дома.
Резные балконы в три этажа, много зелени, веревки с бельем, совершенно роскошная, хотя и поблекшая от времени резьба на перилах. Колонка, прилетевшая из неизвестных времен в центре двора, с традиционными душераздирающими звуками одарившая холодной чистой водой.
Напившись досыта и умывшись, начали присматриваться к окрестностям, что можно сфотографировать. И тут откуда-то сверху раздался женский голос:
Кто вы? И откуда?
На балконе второго этажа стояла Она.
Черное, аккуратное платье.
Белоснежные кружева воротничка, заколотого брошкой с камнем.
Руки привычные к тяжелой работе сложенные на животе.
Осанка, которой может позавидовать английский мичман, и гордо вздернутый подбородок.
Но главное, с лица, изборождённого морщинами, точно также, как и много лет назад сияли живые яркие глаза.
Что вы стали там? Поднимайтесь на верх, сейчас чайник закипит.
И на старый, еще из настоящего дерева стол, с изогнутыми ножами вспорхнула кружевная скатерть.
И раздраженно булькающий, и плюющийся кипятком чайник снятый с огня занял свое почетное место.
И по комнате разошелся терпкий аромат свежезаваренного черно чая.
И начался разговор, ни о чем конкретном, а просто так. Она всю жизнь проработала в школе за углом, и учила уму разуму практически всех детей во дворе, и несмотря на то, что у многих уже пробилась седина, и появились внуки, они оставались для нее детьми. И в ее присутствии они встают по-прежнему. Сын моряк, и сейчас в рейсе, а по возвращении собирается женится, и ее дом скоро наполнится детским смехом.
И как-то незаметно, комната заполнялась соседями. И уже второй стол был поставлен рядом. И на столе появилась выпечка, из пекарни, что на первом этаже. И заглянул на секунду пекарь, с широченными вислыми плечами, привыкшими к силе, принесший выпечку. И молодая пара, где она ждала ребенка и была исполнена света, а он пытался прикрыть ее от всех бед, реальных и надуманных, своими руками. С шумом и гамом забежала стайка местных пацанов, утащив со стола хачапури, и помчавшись дальше по своим мальчишеским делам. И несколько седых, но еще крепких мужчин, курили на веранде, и аромат табака плыл по комнате.
И кто-то приносил сыр, кто-то вино, кто-то медово-желтую дыню, занявшую центр стола. И Она легко управляла застольем, поддерживая разговор и управляя им, показывая куда ставить снедь, и кому где сесть.
И то что мы знаем небольшую горсточку слов на грузинском, а многие сидевшие за столом слабо знали русский, удивительным образом не мешало общению. Дикая смесь грузинских, русских английских слов, щедро сдобренных жестами и улыбками находила путь к сердцу собеседника гораздо быстрее, чем это получалось дома.
И как-то незаметно, возникло ощущение тепла и уюта, как если бы мы приехали к родственникам, которых не видели много лет, и они ждали и любили тебя, хотя и не видели. И стало стыдно, от того, что так долго ехал.
И была включена лампа под желтым абажуром, залившая комнату теплым светом, в наступавших сумерках. И, к сожалению, наступило время уходить, нам еще нужно было добираться, на другой конец города. И было бесконечно жаль покидать этот островок тепла и света.
И обернувшись на выходе из двора, чтобы помахать рукой, я увидел на балконе второго этажа.
Черное аккуратное платье, с белым кружевом воротничка.
Сильные руки, привыкшие к труду.
И главное, сияющие, живые глаза, в глубине которых виднелась та девчонка, что много лет назад, летящей походкой разбивала местным парням сердца.
И пока мы ехали домой, я понял одну вещь. У меня в Тбилиси есть родня, и есть куда прийти в трудный момент, либо просто поделится радостью. И эта мысль грела душу.

Грузинская кухня

Есть у меня такой грех – очень люблю поесть, особенно если еда интересная, вкусная и заставляет жить. Я и сам умею готовить, поэтому как мне кажется разбираюсь в правильной еде.
Но Грузинская кухня тем и замечательна, что не оставляет к себе равнодушных, причем как качеством исполнения, так и богатством выбора. Только один раз за 3 поездки напоролись на невкусные хинкали, хотя чачи и салат были прекрасными.
Вы думаете, что хинкали это пельмени? Но это далеко не так. Каждый хинкаль это персональная мисочка с бульоном, куском фарша щедро приправленным зеленью, а так это тарелочка, от которой остается только хвостик. Вообще процесс поедания хинкали, это отдельная история. Берем в руку, посыпаем черным перцем, прокусываем бочок, выпиваем потрясающий жирный и ароматный бульон, а потом съедаем остальное. Хвостик аккуратно откладываем в сторону. У грузин есть своеобразные соревнования, кто больше съест. Лично моя доза 10 штук, чтобы полноценно поесть. Но среди профи встречаются цифры в 20-30 штук хинкали. Это когда компания друзей собирается, что меньше всех съел, тот и оплатил общий стол. Ну и плюс вино, чача, песни. К слову это самый дешевый вариант вкусно поесть, грубо 0,5 доллара 1 хинкалина. А их еще около 10 разновидностей, в зависимости от начинки.
Или взять запечённые телячьи мозги, с хрустящей остренькой корочкой, в кипящем сливочным масле. Корочка чуть похрустывает, сами мозги тают на языке.
Или харчо, в некоторых вариантах это суп, в некоторых тушеное мясо в густом соусе. Но за счет использования оригинальных специй, это горячий, жирный, ароматный эликсир счастья.
Или к примеру великий похмельный суп –чихиртма. Вчера хорошо посидели с грузинами, на утро была некоторая млявость в организме. Грузин посмотрел на мое кислое лицо, и сказал «счас поможет», и принес чихитрту. Суп простой, но эффективный. Варится куриный бульон, отваренная курица разбирается на рваные кусочки, бульон загущается смесью яйца и уксуса, плюс немного лука и много зелени. После тарелки супа жизнь стала налаживаться.
Или самый простой вариант завтрака, в уличной пекарне покупается свежевыпеченный хлеб – шоти. Такой знаете с хрустящей ломкой корочкой, и мягкий, пушистый внутри. К нему тут же покупается стаканчик свежего мациони, разновидность йогурта. И получается простейший, но такой вкусный завтрак. А если к шоти добавляется молодой сыр, ткемали, и вино это уже получается долгий разговор, возможно с песнями.
Или если взять грузинский салат, из вкуснейших помидоров, огурцов перцев, щедро присыпанный толчеными грецкими орехами. В первые разы жены заказывали каждый раз себе по отдельной порции, официанты удивлялись, но приносили здоровенные тазики. Как оказалось, один салат рассчитан на 4 человек. Но жены героически съедали этот тазик, ибо потрясающе вкусно.
Или визитная карточка грузинской кухни – хачапури. А их много разновидностей, аджарский, имеретинский, мегрельский. По своей сути это лепешка с сырной начинкой. По-аджарски это открытая лодочка, с расплавленным сыром, в которую вбивается яйцо, и щедро плюхается сливочное масло. Вилочкой сырная смесь, которая жидкая, перемешивается с яйцом и маслом, а потом обрываются края лепешки, и это богатство съедается. Имеретинский закрытый, на мегрельском сыр и снаружи и внутри.
И вся эта роскошь запивается литрами молодого вина. Причем интересный момент, грузины в своей массе пьют только белое вино, ибо пьют много, литра 3-4 за вечер усидеть это ни о чем. В красном больше танинов, и в таких объемах, на утро голова просто разваливается.
К слову сказать, интересный обычай «алаверды». Любое застолье подчинено определенному ритуалу, ведь они собираются не набухаться, а просто пообщаться, и песни попеть. Обязательно, даже на самом просто застолье назначается тамада. Который произносит тост в честь гостя, все встают и выпивают до дна. Потом гость должен оказать уважение тамаде, сказать в чего честь тост, все опять встают, и выпивают до дна. Ну а дальше логику вы поняли. Это бесконечный цикл пока есть вино. Что характерно, если в гостях у грузинской семьи случится перебрать, вам уложат спать, утром накормят, напоят, и еще постараются вручить с собой домашних вкусняшек. И отказываться, значит обидеть семью которая тебя принимала.

Теплый город

Каждый город, поселок в который приезжаешь, хотя бы на день, оставляет свой след в душе. По-разному раскрывается, или не раскрывается вообще, оставаясь загадкой. Белым пятном на карте. Некоторые города буквально за пару дней, становится близкими и родными, меняя тебя, щедро оставляя в твоей душе частички себя. Вызывая желание вернуться снова и снова, не ощущая себя чужим, и даже гостем.
У каждого города есть свой облик, который складывается от наших предпочтений. Мой любимый Коктебель, это бродяга, с гривой волос в рваных джинсах, с гитарой у бедра. Тбилиси же это старый, но еще очень сильный воин, рубленый, битый, но каждый раз встававший на ноги.
Это теплый город!
Он живой, дружелюбный и любопытный. И если гость ведет себя правильно, если он на одной волне с Городом, тот щедро открывает ему свои тайны, дворики, тенистые улочки, где можно в уличной пекарни купить свежий, с горячей ломкой корочкой шоти.
Это Город, который ловит тебя в лабиринт улиц, на которых стоят фонтанчики с питьевой водой! Я о таком помню только из далекого детства.
Это Город в которым считается нормальным помочь совершенно чужому человеку, попавшему в беду, и удивится что можно поступить как-то по-другому.
Это Город где со стен древних Храмов смотрит вечность, и чем старше храм, тем легче в нем дышать, под строгими взглядами с фресок.
Это Город, где люди общительны и дружелюбны, и для них нормально подойди и заговорить. И первым вопросом будет «Вам нравится Грузия?» А вторых «Откуда вы?». И нужно быть бдительным, потому как разговорившись можно попасть в гости, а грузинские гости это совершенно отдельное, удивительное приключение.
Это Город, в одном из ресторанов которого, пожилой скрипач, узнал, что мы из Беларуси, специально сыграл «Родина моя». И тем сделал вечер!
Это Город первый который за такой малый срок, стал родным и близким. И регулярно приходит в снах, потеснив даже Коктебельского бродягу.

Места силы

К стыду своему я довольно спокойно отношусь к посещению храмов и монастырей в путешествиях. На меня не производит правильное впечатление византийская роскошь православных храмов в крупных городах, сморщенные почерневшие бабуси, шипящие в притворе, священники, украшенные как новогодние елки, во время службы. Зачастую приезжающие на ту самую службу на крутых машинах.
Но и в Крыму, и в Грузии есть места, в которых дышится легко и свободно, где ощущается небо, не лежащее на плечах бетонной плитой, а расправляющее поникшие крылья за спиной. Где можно привести в порядок мысли, и найти себя.
Летящая церковь Фороса, она прекрасна с любого ракурса, лучше всегда к ней ехать по-Старому Севастопольскому шоссе, неспешному, извилистому, тенистому. Наслаждаясь каждым поворотом, остановившись у Байдарских ворот. Откуда Церковь выглядит игрушкой на ладони великана, иногда окутанная облаками, иногда сияющая на солнце, вознесенная над морем и миром. Не мерее красив пусть с низу, когда ты не спеша поднимаешься к небу.
Сурб-Хач, куда лучше всего приезжать ближе к вечеру, перед его закрытием. Когда разбежались толпы туристов. А солнечные лучи окрашивают в рыжие тона деревья и здания. И монастырь можно описать только одним словом –умиротворение. Можно и нужно сесть у фонтанчика, слушать журчание воды, шум деревьев, и то как с листвой играет ветер. Умыться и до сыта напиться, один из вкуснейших источников в слову. Обязательно набрать воды с собой. И обитатели монастыря с пониманием относятся к таким визитам.
Монастырь Бодби, зависший над Алазанской долиной, своими террасами и парком напоминающий игрушку, которой хочется бесконечно любоваться. Традиционно суровые храмы, без лишней позолоты, строгие, но живые. Ухоженные дорожки, с цветниками, которые только подчёркивают виды, но не заслоняют их. А далеко на горизонте в дымке дремлют горы Кавказского хребта. Ниже монастыря находится источник и купель, пешком вниз идти около 3 километров, но всегда есть таксисты.
Джвари - буквально выросший из скалы, суровый, мощный. Храм воин, в изрубленных доспехах, неоднократно сбитый на землю иноземными захватчиками, но всегда встающий на ноги. Храм защитник, гордо стоящий над мирной Мцехотой. В нем мало смирения, да и не вызывает он кротости в душе. Гордость и восхищение сколько угодно, желание расправить плечи, и также стойко справляется о своими проблемами. В нем стыдно просить о чем-то мелком, а вот поделится мыслями о своем пути к небосклону, и почувствовать молчаливое одобрение можно и нужно.
У подножия холма, на котором возвышается Джвари сливаются две реки сестры- Арагви и Кура. И открывается потрясающий вид на окрестные горы, увенчанные облаками, как шапками. На смотровой у храма, чуть ниже остатков крепостных стен, лучше всего ощущается душа Грузии. Внизу в долине яркая, живая с музыкой и застольями, дружелюбными и щедрыми людьми. А между небом и землей, гордая, жесткая, готовая лечь в свою землю, но не сдаться на милость чужакам.
Есть много других мест, которые умеют снимать коросту с души, и врачевать ее, пусть иногда лечение бывает болезненным. И не все они связаны с храмами, и у для каждого они свои. И к ним хочется возвращаться раз за разом, чтобы изменится, напиться воды из источника, смыть ей усталость, и двинуться дальше по жизни, с распахнутыми крыльями.